Заставь меня ошибиться - Страница 75

— Вот ведь псих, — выдыхаю, обнаруживая в одной из тумб начищенный до блеска магнум. Я всегда подозревала, что парень не в себе, но тащить на задание пистолет с повышенной огневой мощью? Кого это он собрался с одного выстрела без башки оставить?

Секундное колебание, и я хватаюсь за рукоять, а затем накручиваю глушитель. Я никого не собираюсь убивать, но Гастон должен поверить, что я выстрелю. Иначе никак не узнаю, что творится на этом чертовом задании на самом деле. Не могу больше терпеть ложь и отговорки. Не собираюсь лететь в пропасть лишь потому, что кое-кому это выгодно.

Проверяю, заряжен ли пистолет, а руки дрожат.

Так, спокойно! Лови дзен, Тая. Человек с оружием должен быть хладнокровен.

Хладнокровие… с ним точно не ко мне. Я же как порох: что случись — в момент взрываюсь. Увидела в окне, как Гастон целует Донну Праер, и, посмотрите, сжимаю в руках магнум, хотя клялась не притрагиваться к оружию. И я не знаю, что именно меня так разозлило. Да, Гастон говорил мне, что нам неинтересны ни судья, ни его дочь, и я собираюсь воспользоваться именно этой отговоркой, но гаденький голосок внутри подсказывает, что дело совсем не в этом. А еще он утверждает, что это знаю не только я.

Окончательно разозлившись, ударяю кулаком по стене в надежде прочистить голову. Боль отрезвляет, но не помогает. Я с чего-то вдруг решила, что Гастон не станет мной играть, что он не из тех, кто упивается властью над окружающими. Да, это так, но только пока речь не идет о работе и о команде. Цель для него превыше всего, вообще всего. И если он целует Донну Праер, значит так нужно. К сожалению, если он при этом целует и меня, так, видимо, тоже нужно. Разница только в одном: в отличие от Донны, мне по статусу положено знать о причинах его поступков… А я не знаю. И это может значить, что Гастон собирается меня «слить» ради общего блага. Не допущу этого! Не теперь.

Не делай поспешных выводов, Тая. Просто спроси. Как он может не ответить, если у тебя в руках магнум?

Задвинув ящик и еще раз полюбовавшить на перекуроченную спальню Лео, направляюсь на кухню. Там сажусь на стул и с нескольких попыток пристраиваю локоть на столешнице так, чтобы было удобнее направлять пистолет в дверной проем. Долго на весу игрушку Лео мне не продержать: слишком тяжелая.

Проходит всего несколько минут, прежде чем в окне показывается внедорожник Гастона, и я ищу внутри себя хотя бы отголоски спокойствия. Лжесупруг пытается объехать брошенную мной машину с одной стороны, затем — с другой, но я славно потрудилась — дорожка перегорожена наглухо. Ему ничего не остается, кроме как выйти из автомобиля и направиться в дом. Из окна Гастон кажется раздраженным. Странно, с чего бы это? Забавы не удались?

Козел!

— Тая, где ключи от машины? — кричит он с порога. — Я ее перепаркую.

— Они у меня, — отзываюсь настолько нейтрально, что готова сама себе вручать Оскар. — На кухне.

Гастон идет ко мне решительно, ни о чем не подозревая, но только показывается в проеме, как я снимаю пистолет с предохранителя, и в тишине это подобно раскату грома. Мой лжесупруг так резко останавливается, будто на невидимую стену наткнувшись. Но в его глазах я не вижу страха — только удивление и, возможно, понимание.

— Теплая встреча, — подмечает Гастон. — Чем обязан?

— Тем, что на этом задании нам не нужен судья Праер, но его дочь почему-то понадобилась тебе.

— Тая, опусти пистолет, — произносит он ровно, — и поговорим нормально.

— Мы с тобой все время говорим, и все время нормально, вот только не о том. Поэтому я решила перейти к более действенным методам. Выкладывай: что здесь происходит?

— Сначала опусти пистолет, — не отступает он.

— Нет! — гаркаю. — Ты задолбал, Гастон! Сколько можно врать?

— Это ты о постоянно меняющемся плане? — спрашивает он раздраженно. — Мне лестно думать, что ты полагаешь, будто я какой-то монстр или сверхчеловек, у которого все ходы просчитаны, но это не так. Видишь ли, после твоего финта с Винсом Лайтом нами заинтересовался судья, а кроме как через Донну к нему не подобраться.

— Что?! — От неожиданности чуть не роняю магнум на стол, а затем перехватываю поудобнее. Не хватало еще пристрелить Гастона случайно!

— Теперь мы можем поговорить без оружия? — раздраженно спрашивает он.

— Вот еще! Ты мне так ничего и не сказал.

— Первое, чему учат при обращении с оружием: не бери его в руки, если не выстрелишь, — напоминает он мне в полной уверенности, что прав.

Невольно, но задумываюсь над его словами. Да, именно это нам говорили учителя по стрельбе и именно поэтому я раньше никогда не угрожала человеку пистолетом. И еще три дня назад полностью согласилась бы с Гастоном и покаянно убрала палец со спускового крючка… но с тех пор обстоятельства изменились. У меня не было острой необходимости бороться, не за что было. А теперь появилось, и самое время начинать. Не за себя, так за нового человечка, которого больше некому отстаивать. За то единственное, что способно наполнить мою разрушенную жизнь смыслом и заставить свернуть горы. За нечаянно украденный кусочек единственного мужчины, которого я по-настоящему любила и на которого теперь направляю дуло пистолета. Я ни за что не откажусь от нашего ребенка. Как бы больно ни было выбирать, чаша весов точно не на стороне Гастона…

— Выстрелю, даже не сомневайся. В ногу или в плечо, но выстрелю не задумываясь. Если, конечно, не скажешь, что ты опять замышляешь.

По характерному наклону головы понимаю, что Гастона мои слова заинтересовали. Даже любопытно, какие он сделает для себя выводы.